5 баллов.    

Тык

В Российской Федерации есть несколько республик, многие выходцы из которых живут по внесистемным понятиям. Они в большей степени лояльны своим традициями, нежели законам страны. Они опираются на свои диаспоры и считают излишним адаптироваться к нормам тех территорий, где живут. Они очень часто заражены бациллой реванша («Уважай Кавказ!»). Со многими из них опасно находиться рядом, поскольку у них совсем другие реакции на привычные ситуации. Они несут в себе совсем другую степень риска, поскольку не признают всех этих наших «давай по-честному один на один» и «бьемся без оружия». А это значит, что любой человек может сегодня же в ответ на попытку объяснить своему смуглому соотечественнику, что он не прав, получить резиновую пулю в голову. Ничего удивительного, что в результате эти замечательные и добрые люди навлекают на себя гнев условно-русских граждан, то есть тех, кто хочет жить и работать во вненациональной, атомизированной среде. Особую напряженность создает тот факт, что пассионарии с акцентом активно осваивают коридоры власти и кабинеты работников правоохранительных органов. В той же Головинской межрайонной прокуратуре ее немногочисленные работники русской национальности в неофициальных беседах тренируются, кто глубже вздохнет на тему «новых кадров». А это уже заставляет рядового гражданина без пистолета в кармане всерьез задумываться над будущим своих детей. Потому что этому постыдно слабому человеку почему-то мерещатся странные вещи. Он боится, что когда в ближайшем РОВД окончательно восторжествуют интересы той или иной нации, к нему в квартиру тоже может прийти добрый дядька, который согласится подождать целый час, пока ты соберешь свои вещички. И если начать объяснять этому слабому гражданину, что его опасения параноидальны, он в ответ расскажет несколько поучительных историй. Например, о том, при каких обстоятельствах его знакомые или родственники покидали свои дома в республиках Северного Кавказа и Средней Азии, и думали ли они еще несколькими годами ранее, что так получится.

Свежие вести с полей..
"28-летний Егор Свиридов был убит в ночь на 6 декабря 2010 года на автобусной остановке возле небольшого кафе "Пивная точка" на окраине Москвы. Свиридов собирался ехать в Вену на матч "Спартака" и решил отметить это событие с друзьями в кафе "Княжий дворик" на Кронштадтском бульваре. Одновременно в соседней "Пивной точке" отдыхала компания приезжих с Кавказа. Самым старшим в этой компании был 26-летний уроженец Кабардино-Балкарии Аслан Черкесов. Его сопровождали пятеро уроженцев Дагестана: 19-летние Акай Акаев, Артур Арсибиев и Нариман Исмаилов, 20-летний Рамазан Утарбиев и 18-летний Хасан Ибрагимов.
Компании Свиридова и Черкесова встретились на автобусной остановке, когда покинули кафе и стали ловить машины. По версии правоохранительных органов, в ходе возникшей драки Черкесов из травматического пистолета Streamer-2014 убил Свиридова выстрелами в затылок и живот, а также ранил его друзей и похитил сумку одного из потерпевших. Вскоре после преступления Черкесов и все его друзья были задержаны. Однако затем милиционеры освободили всех кавказцев, кроме Черкесова.
Хотя близкие Свиридова утверждают, что погибший был "цивилизованным" болельщиком и не участвовал в деятельности фанатских группировок, непосредственно перед смертью он отмечал все-таки поездку на матч. Поэтому убийство сразу привлекло внимание футбольных фанатов, а освобождение почти всех участников драки вызвало их возмущение. В результате 11 декабря произошли беспорядки на Манежной площади. Конфликт был перенесен с глухих окраин столицы к стенам Кремля, и имя Свиридова моментально стало нарицательным. Тут же выяснилось, что Ибрагимов и Исмаилов были снова задержаны еще 10 декабря, а Арсибиев - днем 11 декабря. В январе 2011 года был задержан Акаев, а Утарбиева в марте 2011 года поймали в Дагестане.
Сейчас Мосгорсуд показательно разбирается в ситуации, стараясь явить образец беспристрастности и справедливости. Одновременно (хотя, конечно, разными судьями и на разных заседаниях) рассматриваются два дела - об организации беспорядков на Манежной (на скамье подсудимых оказались пять человек) и об убийстве Свиридова (а заодно о нанесении телесных повреждений его друзьям). На процессе по делу об убийстве к настоящему времени озвучено уже много информации, касающейся обстоятельств драки.
Расследование дела было завершено 30 мая, а в суд его направили 20 июня. Черкесова обвинили в убийстве, грабеже и покушении на убийство, а остальных пятерых фигурантов - в причинении легкого вреда здоровью и хулиганстве. Перед началом рассмотрения дела неназванный представитель следствия в беседе с журналистами резюмировал, что внятных показаний от обвиняемых получить не удалось. "Каждый попытался уменьшить степень своего участия в совершенном преступлении и перекладывает вину на соучастников, пытаясь уйти от ответственности. Показания обвиняемых нелогичны и непоследовательны, опровергаются доводами судебно-медицинских экспертов, очевидцев и участников конфликта", - заявил следователь.
Предварительные слушания состоялись 4 июля. В ходе заседания вдова Свиридова Яна Фалалеева пожаловалась на угрозы со стороны обвиняемых. Она заявила, что подсудимые демонстрировали ей недвусмысленные жесты - проводили пальцем по горлу и били ладонью по кулаку. Фалалеева вместе с другими потерпевшими обратилась к суду с просьбой о защите. Вдова добавила, что ранее ей несколько раз звонили неизвестные и обещали "отправить ее к мужу". Однако Фалалеева не уверена, что эти звонки поступали именно от Итогом слушаний стало решение рассматривать дело с участием присяжных. Отбор коллегии назначили на 3 августа. В этот день Черкесов обратился к судье с просьбой привлечь Яну Фалалееву к ответственности за клевету - так подсудимый отреагировал на июльские жалобы вдовы. Однако ходатайство было отклонено: судья пояснил, что сейчас рассматривается дело об убийстве, а не о клевете. Затем пятеро обвиняемых в хулиганстве и телесных повреждениях попросили судью выделить их дело в отдельное производство. Они пояснили, что на рассмотрении дела присяжными настаивал Черкесов, а они хотели бы контактировать с профессиональным судьей. Но судья отказал и в этом ходатайстве - он сказал, что вопрос о форме рассмотрения дела уже решен, а кроме того, действия, в которых обвиняются подсудимые, были непосредственно связаны с действиями Черкесова.
В итоге суд отобрал коллегию из 12 основных и восьми запасных присяжных. В коллегию вошли девять мужчин и 11 женщин в возрасте от 34 до 60 лет.
Следующее заседание состоялось 5 августа. На этом заседании Черкесов заявил отвод прокурору Марии Семененко: подсудимому не понравилось, что прокурор общалась с Фалалеевой. "Я наблюдал смех, насмешки и вызывающее поведение потерпевшей и прокурора. На мой взгляд, это свидетельствует о том, что они давно и очень тесно дружно знакомы", - сказал обвиняемый. Остальные фигуранты дела поддержали отвод. Семененко в ответ заявила, что не была знакома с вдовой Свиридова. Другой участвующий в процессе прокурор отметил, что обвинители и потерпевшие имеют право согласовывать позиции. В итоге отвод был отклонен.
Затем Семененко наконец выступила с первым громким заявлением, касающимся сути дела. Прокурор сказала, что следователи узнали о другой драке, в которой Черкесов участвовал накануне убийства Свиридова. По словам Семененко, 4 декабря Черкесов поссорился с некими лицами славянской национальности все в том же кафе "Пивная точка". При этом он выстрелил из травматического пистолета в пол. По версии обвинения, на следующий день Черкесов, собравшись с друзьями в кафе, рассказал им об этом случае. Прокурор считает, что именно этот рассказ вдохновил молодых кавказцев и побудил их напасть на Свиридова и его друзей.
Далее прокурор заявила, что, по ее мнению, Черкесов совершил убийство Свиридова умышленно. "Он проходил специальную подготовку по применению травматического оружия и знал, что выстрелы с расстояния менее метра могут привести к смерти", - пояснила Семененко. По версии обвинения, также Черкесов собирался убить друга Свиридова, Сергея Гаспаряна. Он произвел в Гаспаряна шесть выстрелов, но не смог довести преступный умысел до конца, так как у него кончились патроны. По расчетам обвинителей, всего Черкесов в тот вечер выстрелил как минимум 12 раз (два раза в Свиридова, шесть раз в Гаспаряна, и по два раза еще в двух друзей убитого).
Тут стоит отметить, что магазин пистолета Streamer рассчитан на 14 патронов. Если в ночь на 6 декабря в магазине было всего 12 патронов - значит, два патрона были потрачены ранее. Возможно, это случилось как раз 4 декабря при стрельбе в пол. Но если так, то высока вероятность, что Черкесов более суток носил с собой пистолет, у которого патрон находился в патроннике - а это запрещено российским законодательством. (Теоретически, после выстрела можно убрать патрон из патронника, но если эта процедура производится, то в магазин обычно заодно добавляют и недостающие патроны.)
Но вернемся к выступлению прокурора. Завершая свою речь, Семененко заявила: "Исходя из того, какой он есть, Черкесов, сбегая после драки, мимоходом сорвал с одного из потерпевших сумку, совершив грабеж". Неудивительно, что после такого выступления Черкесов заявил отвод всей коллегии присяжных. Обвиняемый заявил, что прокурор "излагала данные, негативно характеризующие мою личность", а значит, теперь коллегия не сможет рассматривать дело объективно. Судья с этими доводами не согласился.
Затем адвокат Черкесова Дмитрий Панков попытался опровергнуть доводы Семененко о том, что подсудимый пошел на убийство сознательно. По словам адвоката, Черкесов не знал, что травматическое оружие может причинить серьезные травмы. Адвокат добавил, что подсудимый использовал пистолет лишь для самообороны и до сих пор тяжело переживает гибель Свиридова. Потерпевших Панков описал следующим образом: "пятеро огромных ребят, которые были в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения, затеяли драку". В том же духе выступили адвокаты других обвиняемых.
В завершение заседания прокуроры заявили, что у них есть список из 34 свидетелей обвинения, хотя они не обязательно будут допрошены в суде поголовно.
На следующем заседании 15 августа к судье обратился один из присяжных. Он заявил, что кто-то пытался обсудить с ним обстоятельства дела (кто именно, не уточняется). Судья учел эту жалобу и сообщил об инциденте участникам процесса. Затем в суде выступил один из потерпевших - друг Свиридова Дмитрий Петроченков. Он рассказал, что вечером 5 декабря они слегка выпили и вышли из "Княжего дворика" в "веселом, хорошем настроении". По словам Петроченкова, подойдя к остановке у "Пивной точки", он стал ловить машину. В этот момент к нему приблизился один из обвиняемых и грубо спросил, все ли у него хорошо. Затем трое обвиняемых повалили Петроченкова и стали его избивать, и через минуту он потерял сознание. "Я не понимаю, почему началось, никакой агрессии с нашей стороны не было", - заявил потерпевший.
На заседании 18 августа свою точку зрения на события изложил другой потерпевший, Сергей Гаспарян. Он уточнил имя обвиняемого, который задал Петроченкову вопрос "все ли у него хорошо" - это был Исмаилов. По словам Гаспаряна, Свиридов сразу начал оттаскивать нападавших от Петроченкова, и его тоже стали бить. Затем, как утверждает потерпевший, избивать стали и его самого, а затем он увидел, что Черкесов стреляет в Свиридова. Потом стрелок развернулся и стал стрелять в Гаспаряна. "Он целился в голову, я заслонился рукой, у меня остался шрам. Черкесов стрелял практически в упор, надвигался и стрелял. Когда у него закончились патроны, он все еще нажимал на курок. Потом меня сбили с ног и стали избивать", - заявил выступавший. Гаспарян потерял сознание, а когда очнулся, увидел, что нападавшие убегают, а Свиридов выглядит как мертвый. "Я позвонил кому-то и сказал, что Егора убили", - заключил потерпевший.
Затем в суде выступил полицейский Сергей Куракин, задерживавший подозреваемых после драки. Он заявил, что задержанные не были ранены, он не заметил на их телах синяков. Только у Арсибиева была ссадина на правой руке. При этом у Акаева была кровь на кроссовках, а у Ибрагимова - на джинсах. Показания Куракина подтвердил его сослуживец. Он добавил, что при задержании Черкесов выбросил сумку, похищенную у одного из потерпевших.
22 августа перед участниками процесса выступил потерпевший Дмитрий Филатов. Он рассказал, что в драке на него напали со спины и нанесли удар по голове, а потом Черкесов дважды выстрелил в него. Потерпевшему задали вопрос, как компания Свиридова относилась к людям иных национальностей. "Как мы можем к ним относиться, если в нашей компании был кавказец Сергей Гаспарян, с которым мы дружим с детства?" - ответил он.
На заседании 25 августа Яна Фалалеева рассказала, что в ночь на 6 декабря Свиридов позвонил ей и предупредил, что переночует у Гаспаряна, а от него сразу полетит в Вену. А примерно через полчаса Фалалеевой с телефона мужа позвонил его друг Алексей Доценко (его вызвал на место происшествия Гаспарян). "Он сказал, приезжай скорее, убили Егора", - заявила вдова. По ее словам, приехав к кафе, она увидела машины милиции и скорой помощи, а также тело мужа с пулевыми ранениями. Другие раненые к тому времени были госпитализированы. Вдова отметила, что в тот вечер у Свиридова при себе были 1,5 тысячи евро и некая сумма в рублях. После убийства при нем обнаружили только 700 евро.
На том же заседании присяжным показали пистолет, из которого было совершено убийство, а также осколок бутылки, которая была разбита о голову одного из потерпевших. Затем были оглашены данные двух судебно-медицинских экспертиз, согласно которым выстрел в голову Свиридова был произведен в упор и стал непосредственной причиной смерти. Выстрел в живот также был произведен с близкого расстояния. Всего на теле нашли четыре следа выстрелов (однако не уточняется, имеются в виду только входные или входные и выходные отверстия). Степень опьянения Свиридова в момент смерти оценивается как средняя.
Заседание 29 августа было перенесено, так как некоторые свидетели обвинения не смогли прийти в суд по уважительной причине. Судья назначил заседание на 5 сентября и объявил, что в дальнейшем слушания будут проходить ежедневно.
5 сентября в суде выступил Александр Миронов, 4 декабря ставший свидетелем драки, о которой рассказывала прокурор Семененко. Он рассказал, что в тот день Черкесов сидел в "Пивной точке" с четырьмя или пятью своими земляками, а также с двумя девушками славянской внешности. Уже уходя домой, Черкесов поссорился с неким нетрезвым мужчиной-славянином. Началась драка, причем "сначала дрались два человека, а потом несколько человек били одного". Посетители кафе попытались вмешаться в конфликт, в результате друзья Черкесова сломали нос некоему другу Миронова. Свидетель повел друга в туалет умываться, и в этот момент услышал выстрел. "Кто стрелял, я не знаю, но пистолет был у Аслана", - заявил Миронов. Он добавил, что 5 декабря также ненадолго заходил в "Пивную точку" и видел там Черкесова.
Затем о драке 4 декабря рассказал другой свидетель - Сергей Федорин. Он отметил, что зачинщиком драки стал невысокий человек в черной шапке с надписью "Дагестан". Ранее другие свидетели сообщали, что такая шапка 5 декабря была на Хасане Ибрагимове. По словам Федорина, когда кавказцы сломали одному из участников драки нос, со своих мест поднялись почти все посетители бара. Именно тогда Черкесов произвел выстрел в пол. После этого драка прекратилась. Милицию вызывать не стали, люди продолжили пить пиво.
Потом был допрошен бармен "Пивной точки" Арсен Бекларян. Он рассказал, что за вечер 5 декабря компания Черкесова выпила примерно 12 бокалов пива емкостью 0,5 литра. Компания начала собираться домой, когда других посетителей в баре уже не оставалось. Перед уходом Арсибиев попросил Бекларяна поставить лезгинку. "Они потанцевали, попросили поставить лезгинку еще раз, я отказался, закрыл кафе и уехал", - рассказал бармен.
Следующее заседание, как и обещал судья, было назначено на следующий день - 6 сентября. В этот день перед участниками процесса выступил оперативник управления МВД по Кабардино-Балкарии Эльдар Иванов. Он заявил, что Черкесов получил лицензию на пистолет Streamer с нарушениями и виновник незаконной выдачи документа уже наказан. Затем прокурор Семененко сказала, что не может рассказать о сути нарушений, так как это негативно повлияет на мнение присяжных о личности подсудимого. Однако прокурор допустила достаточно отчетливый намек, заявив, что лицензии на оружие нельзя выдавать людям, ранее судимым или привлекавшимся к административной ответственности. Адвокаты Черкесова с возмущением отреагировали на слова прокурора. Сам подсудимый заявил, что не отбывал наказания, а Семененко путает уголовный и административный кодексы.
Затем оперативник Иванов сказал, что Черкесов проходил шестичасовое обучение стрельбе из травматического пистолета в Северо-кавказском учебном центре. В ходе обучения его предупреждали об опасности выстрелов в голову и шею, а также выстрелов с расстояния менее одного метра. Таким образом, Иванов опроверг заявления адвоката о том, что Черкесов не понимал опасности своих действий.
8 сентября на заседании выступила засекреченная свидетельница под псевдонимом Анна Ивановна Иванова. Находясь в тайной комнате, она заявила, что знакома и с потерпевшими, и с обвиняемыми. Один из подсудимых тут же узнал девушку и назвал ее настоящим именем (однако СМИ это имя все равно не разглашают). Впрочем, ничего особо интересного "Иванова" в итоге не рассказала.
На заседании 13 сентября были оглашены итоги экспертизы следов крови, обнаруженных на одежде подсудимых. Оказывается, эксперты смогли найти на одежде кровь Гаспаряна, а также кровь, которую нельзя идентифицировать из-за "деградации ДНК". Крови Свиридова на одежде не обнаружили.
Впрочем, стоит отметить, что Свиридов скончался быстро и вряд ли перед смертью успел потерять много крови. Патологоанатомы говорят, что при выстреле в затылок убийца обычно не пачкается в крови. В частности, такие утверждения приводятся в статье, совершенно не связанной с делом Свиридова (там речь идет о катынском расстреле). "Выстрел в затылок не приводит к обильному кровотечению", - цитирует автор статьи слова члена французской Национальной медицинской академии Леона Бине. Также в тексте приводятся слова профессора медицинского факультета университета Женевы Франсуа Навиля: "В области основания черепа находится очень мало кровеносных сосудов, поэтому даже с близкого расстояния на стрелявшего не может попасть много крови".
Помимо крови на одежде, 13 сентября в суде обсуждалось поведение обвиняемых в социальных сетях. Прокурор Семененко попросила у судьи разрешения показать присяжным протоколы осмотра страниц подсудимых "ВКонтакте" и на "Одноклассниках.ру". Также, по мнению прокурора, присяжных стоит ознакомить с перепиской подсудимых со свидетельницами Екатериной Воробьевой и Марией Орловой. Адвокаты в ответ выразили протест. "Страница моего подзащитного на сайте отражает его внутренний мир, содержит интимные сведения", - заявил защитник Арсибиева. В итоге судья замешкался и сказал, что решит этот вопрос позднее.
14 сентября Семененко заявила, что свидетели обвинения жалуются на угрозы, причем справедливость жалоб двух свидетелей уже подтвердилась. В связи с этим прокурор попросила допросить следующую свидетельницу Надежду Минчинскую (в день драки она была в компании Свиридова) в условиях секретности. Проще говоря, Семененко попросила, чтобы во время допроса участники процесса только слышали Минчинскую, но не видели ее. Подсудимые в ответ заявили, что свидетельница уже участвовала в очных ставках, они видели ее и ни на какие угрозы она после этого не жаловалась. "С нашей стороны никаких угроз не поступало, не поступает и не может поступать", - подчеркнул Черкесов. Тем не менее, судья разрешил Минчинской давать показания из отдельной комнаты.
После этой хлопотливой подготовки свидетельница рассказала, что подсудимые добивали потерпевших, когда те уже не могли оказать им сопротивления. "Акай Акаев даже бил по голове уже мертвого Свиридова", - заявила Минчинская. Девушка подчеркнула, что смерть Свиридова была очевидна даже непрофессионалу. "У него было мраморное лицо, он совсем не двигался и лежал в неестественной позе", - пояснила она. "Причины для нападения не было. Ребята стояли, общались между собой, вдруг подошел Исмаилов, напал на Петроченко, остальные присоединились", - подчеркнула свидетельница. Она сказала, что после нападения "с подсудимых даже шапочки не упало, на них не было повреждений".
В тот же день, 14 сентября, в СМИ попала любопытная информация о прошлом Черкесова. Некий анонимный участник судебного процесса рассказал журналистам, что в прошлом обвиняемый был дважды судим за кражи, один раз - за нанесение побоев девочке-подростку и один раз - за избиение таксиста. По словам источника, именно это имела в виду Семененко, когда говорила о нарушениях при получении лицензии на оружие.
Ну а 15 сентября было объявлено, что обвинение закончило представлять доказательства. Теперь слово за защитой. "